Архив Философской Консультации

Был ли Ницше фашистом?

(вопрос задан А. Сорокиным 17 сетября 2001)

Если ожидается, что на вопросы подобного рода возможен ответ только Да-Нет (Не знаю), безусловно, нам следует сказать свое решительное нет. Для подобного суждения, кстати говоря, вовсе не обязательно заглядывать в тексты самого Ницше - достаточно взглянуть на даты его жизни. Едва ли кого-нибудь смутит утверждение, что в Вавилоне не было конституционных демократов. Почему же возникают сомнения относительно Ницше, будто бы в его случае имеются особые исключения для здравого смысла? Кроме того, нелишне заметить, что и понятие "фашизм" вовсе не обязательно симметрично некоей реально функционировавшей политической (идеологической, etc.) системе. Ренессанс, как известно, возник из-под пера Якоба Буркхарда много позже своего упадка. Фашизм как термин политической науки (здесь не место углубляться во всевозможные уточнения и исследования), безусловно, также родился не в 1933 году.
Однако ограничиться столь формальным рассмотрением было бы не вполне добросовестно - тем более, что вопрос довольно-таки традиционный: как гласит предание, "идеологи фашизма" частенько перед своим спокойным - но все равно отвратительным - сном почитывали Ecce Homo, а иногда и Генеалогию морали. Говорят даже, что в своих пламенных - но от этого не менее мерзких - речах они нередко упоминали ressentiment, вечное возвращение, волю к власти, переоценку всех ценностей и даже сверхчеловека. Уж не был ли Ницше провозвестником того, что потом назовут фашизмом? Уж не внушал ли он исподволь своим читателям мысли о превосходстве арийской расы, о мировом господстве, об искоренении евреев?
Едва ли. В жанре прямого ответа на вопрос "да или нет?" нет места кропотливым отсылкам к текстам, комментариям и разночтениям, конъектурам и исправлениям опечаток. Посему ограничимся самыми общими положениями.
Пафос Ницше состоит в том, что моральный субъект, конституции которого приписывается врожденное моральное чувство (как, например, у Юма) или моральный закон как категорический императив (естественно, у Канта), вовсе не является чем-то естественным и, соответственно, не имеет оснований в самом себе. Он, субъект, не коренится ни в мышлении, ни в природе как воле к власти, но есть продукт ressentiment, конституированный как мнемотехника. Разум для Ницше - "изуродованное тело", а мышление, соотвественно, феномен исторический или, скорее, геналогический (см. Генеалогия морали). То же, в чем мышление по разумению неокантианцев себя находит, ценность, Ницше предлагает "переоценить". Не в том смысле, чтобы на место одних ценностей поставить другие, а в том, чтобы переоценить ценность самих ценностей. Субъект, такой переоценкой сформированный, именуется Ницше "сверхчеловеком" - по контрасту с человеческим как продуктом ressentiment.
Если это похоже на политическую программу, то Ницше можно назвать фашистом. Только тогда очень трудно будет понять, что такое фашизм.

Pierre Argentov

следующий вопрос >>